Хочу оказаться в глухой деревне, где вообще нет звуков. Где царит кромешная тишина, и лишь лай собаки или встревоженное уханье филина может разрезать ночное безмолвие. Хочу лежать, утопать в мягком матрасе. Один. Но знать, что утром ты постучишся в дверь. Ты ворвешся в мое убежище с тысячей утренних звуков, собьешь меня с ног так, что я потеряю сознание и очнусь на твоих руках. А до того, ночью, я буду медленно засыпать в немой колыбели, разглядывая сквозь полуприкрытые веки серебристо-зеленый свет луны, играющий на пальцах моих ног. Тогда, боясь спугнуть эту девственную пустоту сумрака, я не сразу решусь произнести твое имя, которое навечно застыло на моих губах с того момента, когда ты сам произнес его, протянув мне руку с белоснежной кистью и тонкими длинными пальцами. Я лишь приоткрою губы, но к моему горлу тут же подступит удушливый ком, а ресницы слипнутся от соленой влаги. Не с первого раза, но я произнесу твое имя, всего несколько слогов, как заклинание. Заклинание, которое я так немного раз смог произнести, и которое мне так хочется произносить и произносить до самого конца. И горло мое пронзят тысячи кинжалов, а в солнечном сплетении лопнет одна из тысячи алмазных нитей, что сохраняют во мне способность жить. И я буду слизывать с губ слезы, глотая их с остервенением, желая скорее заснуть, чтобы проснуться от самого важного звука - твоего дыхания за сотни метров от моего сердца.